Как быть с тем, кто предал тебя?








Умение кратко сформулировать задачу, несомненно — позитивное и полезное свойство. Но лишь в том случае, когда тот, к кому обращаются — отчетливо может представить себе, что от него требуется. Вы же, задав мне свой вопрос, в сущности, ставите меня в весьма затруднительное положение. Что я могу Вам ответить, не зная о ком, и о чем именно идет речь в Вашем предельно лаконичном письме?


Не говоря уже о том, что сам по себе употребленный Вами термин «предательство» («предал») не имеет достаточно четких очертаний и может использоваться в самых разнообразных контекстах. В бытовых, общественно-политических и т.д.


Например, в толковом словаре Ожегова (общепризнанного мастера дефиниций) написано, что предательство — это измена, нарушение верности общему делу.


Что нам дает это определение? На первый взгляд, оно как будто бы — ясное. Однако тут же осознаешь, насколько эта ясность обманчива.


Люди часто бросаются этим словом в самых разных, как правило, неприятных для них ситуациях. Так сказать, «по умолчанию» оно, казалось бы, несет в себе явный негатив. Все мы с детства усвоили, что «предавать», изменять «общему делу» — нехорошо. Но разве оценка такого «предательства» не зависит от качества того самого «общего дела»?


Но «общее дело» может быть возвышенным, позитивным, или — неблаговидным, наносящим вред обществу, группе людей или даже и кому-то одному. Иными словами, от характера «дела», безусловно, зависит оценка акта предательства. Если некто, к примеру, отказался участвовать в дурных деяниях — получается, он как бы «предал» подельников, поступив при этом правильно, благородно. Так, как и должен поступать порядочный человек.


Более того, наше видение общей картины происходящего столь ограничено, что мы, образно говоря, надев на себя шоры сиюминутных обстоятельств, часто вообще не в состоянии правильно оценить те или иные события и поступки окружающих.


Люди моего поколения, из тех, кто жил или и сейчас живет на территории бывшего Советского Союза, хорошо помнят, как публично (в прессе и т.д.) клеймили диссидентов, которые в той или иной форме выступали против диктатуры советской власти, против тирании и требовали свободы слова.Их называли «отщепенцами» и «предателями». Согласимся ли мы сегодня с такими определениями? Ответ на этот вопрос, как очевидно, будет — отрицательным.


Но оставим общественно-политические сферы и приглядимся к проблемам семейным и личностным.


В свое время весьма распространенной (впрочем, и сегодня такое нередко встречается) была ситуация, когда в ассимилированной еврейской семье (примерно 90 процентов евреев в России были ассимилированными) сын или дочь вдруг встают на дорогу тешувы (возвращения на пути Всевышнего). Начинают тратить «драгоценные часы» на изучение Торы и прилагать усилия к строительству еврейского образа жизни с его непонятными родителям законами. Не удивительно, что отец и мать могли воспринимать это «предательством», «неблагодарностью». Ведь они, с их искаженными идеалами и представлениями о жизни и жизненных ценностях — все, что могли, делали ради будущего собственного ребенка, вынашивая на его счет определенные мечты и ожидания. А он внезапно повернул «совсем не в ту сторону». Ну, не предательство ли это?!


На самом же деле их сын (или дочь), вернувшись к Всевышнему — открыл истинный смысл жизни еврея, нашел единственно верный жизненный путь.


Или возьмем, к примеру, ситуации тех лет, когда советские власти всячески препятствовали переезду советских евреев в Израиль. Сотни, а может, и тысячи раз слышал от родственников человека, который подал документы на выезд, что он — «предатель». И вовсе даже не патриотическом смысле, но — именно в сугубо семейном.


Что ж, претензии к нему близких родственников были, как будто бы, вполне обоснованными и справедливыми. Этот человек «засветился» подачей документов. А из-за него его отца, брата, жену брата и т.п. (особенно — если они работали в «закрытом», секретном учреждении или на секретном предприятии) — уволили, не оставляя возможности куда-то устроиться.


Однако лет через 5-10, когда истекал срок секретности, многие из тех самых«пострадавших» оказывались в выигрыше. Если, конечно — осознавали за эти трудные годы, за что они «цеплялись» в прошлом, и какие широкие возможности открывает перед ними переезд домой, в Эрец Исраэль, о чем так долго мечтали их деды и прадеды.


Но перенесемся в наши дни и рассмотрим нередко встречающиеся жизненные обстоятельства.


Допустим, что это письмо на сайт отправила девушка, которая переживает разрыв с юношей. Они встречались и, возможно, он обещал жениться на ней, но внезапно — отказался от своего намерения...


Понятно, что ей обидно и горько. Она мечтала о будущей совместной жизни, строила «волшебные замки», которые в одночасье — рухнули. Не спорю, очень непросто распрощаться с взлелеянной мечтой, смириться с крушением надежд.


Тот парень, наверное, поступил некрасиво. Но можно ли назвать его поведение — предательством? Точнее, пожалуй, будет сказать, что он проявил легкомыслие, безответственность.


Напрашивается и еще один, быть может, главный вопрос: надо ли рассматривать случившееся лишь с негативной стороны? Может, это, наоборот, явилось для нее спасением? В романтическом порыве она, как часто бывает, нарисовала себе образ «принца на белом коне». Но на самом-то деле, перед нею был совсем другой человек. Быть может, если бы они поженились, ее ожидало бы тусклое, безрадостное существование. Одиночество вдвоем. А может — и того хуже.


К чему я рассказываю здесь все эти реальные и гипотетические истории, конечно же, все равно не раскрывающие весь спектр многочисленных вариаций на тему так называемого «предательства»?


К тому, что выбранные мной примеры с достаточной очевидностью, на мой взгляд, демонстрируют, что сей термин в большинстве случаев — неоднозначен и ни в коей мере не определяет людские поступки. Стало быть, из употребления его надо — изъять. И в бытовой и в общественной сферах.


«Как быть с тем, — спрашиваете Вы, — кто предал тебя?».


Теперь мы можем перефразировать вопрос. Например, так: как быть с тем, кто, с твоей точки зрения, плохо поступил по отношению к тебе?


Суммируя вышесказанное, мы теперь в состоянии осознавать, что отрицательное отношение к тому или иному поступку может быть — необъективным, подогретым твоими негативными эмоциями, какими-то твоими сиюминутными эгоистическими, по сути, соображениями и т.п. Поэтому для того, чтобы принять конструктивное решение, «как быть» с тем человеком, нужно прежде постараться по возможности всесторонне рассмотреть и оценить его поведение, пытаясь понять, к каким последствиям оно, такое поведение, приведет в перспективе.


Какие решения тут могут быть?


Можно сказать себе, например, что ты, пережив это, приобрел полезный жизненный опыт и теперь знаешь, что так, как поступил тот человек, с людьми поступать нельзя.


Далее возникает вопрос — можно и нужно ли продолжать общение с «обидчиком» или от него надо отдалиться на какое-то расстояние? А может, его и вовсе надо «вычеркнуть из списка» своих знакомых?


Ответы на эти вопросы не лежат на поверхности. Чтобы найти их (и они были бы правильными) — надо рассмотреть поступок человека, который ты относишь к разряду неблаговидных, с двух основных позиций.


Первая — насколько он, поступок, соответствует (или противоречит) поведенческим нормам, которые установил для нас Творец мира.


Вторая — как сам человек объясняет смысл своего поступка, от которого кто-то пострадал. Пренебрег он чувствами пострадавшего, вообще не думая о них, или — приложил все возможные усилия к тому, чтобы нанесенный им удар был бы наименее болезненным. Предлагал ли конструктивное решение образовавшейся проблемы или во всей этой ситуации заботился только о себе. Какие намерения легли в основу его поступка — благородные, чисто эгоистические или стремление сделать что-то другому назло.


Все это в определении человеческих поступков имеет огромное значение. И какими бы ни были обстоятельства, изложенные в данном ответе принципы, надеюсь, помогут Вам и другим людям, оказавшимся в неприятной ситуации, выработать обоснованную линию собственного поведения.


рав Эссас